Первый CAT II

Прилетаем мы в Ханн, а там – туман. Плотный. По огням видно 400 метров, вертикальная видимость 50 метров. Самолетка у нас умная – глаз у нее нет, но зато антенн всяких – море, только в носу четыре штуки, не считая локатора. Поэтому что туман ей, что ночь – все одно. А туман ночью – даже лучше. Огни подхода и полосы включены на полную, мы снижаемся в тумане – ничего не видно. Все как на тренажере, где от бедности электронных выразительных средств туман изображается просто белым экраном. Так и тут – белый экран, в который утыкаются наши фары. Наш минимум, вторая категория, позволяет нам сесть, если мы увидим три огня на высоте 30 метров-  это аккурат перед торцом полосы, но еще не над ней. Самолетка летит автоматически, капитан присматривает за ней и смотрит в белесую муть в надежде вовремя увидеть что-то, я мониторю все параметры. На тренажере меня хорошо натренировали, если что-то пойдет не так как ожидается – буду голосить как резанный и это должно мотивировать кэпа на правильные действия.

1500 футов, подключаются два автопилота (третий на ремонте, затем и гоним самолетку на обслуживание), этого достаточно, взводятся режим выравнивания и пробега – самолетка готова к посадке без нашего участия, но мы внимательно за ней присматриваем. Диспетчер необычно далеко разрешает посадку. Оно и понятно – при категорированном заходе перед нами не может быть самолета ни на полосе ни на рулежках в зоне действия радиосредств посадки, «report on ground» – тоже понятно, после посадки он не будет нас видеть с вышки.

1000 футов и мой доклад об этом. «Auto land, one zero seven radio», – отвечает кэп. Это значит, что дальше 107 футов у нас дороги нет. Если к этому моменту мы не увидим три огня – будем уходить на второй круг. Топлива у нас достаточно, можем кружить над аэродромом и, даже, вернуться в Москву.

«Five hundred, cleared to land, wing anti-ice off», пока ничего не видно, кроме белой каши. «Four hundred» – подсказывает неутомимый речевой информатор, «three hundred», «two hundred» – что-то засветилось по курсу и вот они, огни подхода, яркие настолько, что пробивают туман. Еще несколько секунд и мое соло: «Минимум!» прерывается автоинформатором: «Minimum» на второй букве и «LAND» от капитана. Начинается самый потный участок, впереди 45, 25 и 5 футов, на них самолет должен начать выравниваться, поставить малый газ и начать бежать по осевой линии ВПП. Если что-то пойдет не так, капитан должен мгновенно отреагировать, а я, еще на мгновение раньше, проинформировать его об отходе сюжета от сценария. От этого громкость моя возрастает (я хорошо помню, как недостаточно громко на тренажере сказал «no flare» и что после этого было) и я голосом полковника докладываю «FLARE! IDLE! ROLLOUT!» и самолетка аккуратно катится по полосе. Останавливаемся, кеп отключает автопилот, докладываемся, освобождаем полосу, рулим на стоянку за машинкой сопровождения (еще один обязательный атрибут заходов при плохой видимости)  и тут прямо над полосой из тумана выскакивают две яркие полосы, а затем и весь 737-800 Райнэйра. «Фига себе», – думаю, это значит пару минут назад мы также вывалились из тумана. Зрелище впечатляет.

Выключаемся, приехали. Впереди пара дней отдыха, разливное немецкое пиво и чудо-магазин по продаже рождественских сказок и детских мечтаний. Но об этом в следующий раз.

Оригинал размещен в блоге The Andygrom.

( Читать комментарии () | Оставить комментарий )

О летчиках

Хотел написать о сказочном городе. И напишу. Но немного позже. Сейчас – под впечателнием прекрасного текста, честно стянутого у ЖЖ-юзера skytruck.

Ах, что это за люди — летчики!!! Они всю жизнь не могут обойтись без своего стального друга — самолета! И действительно, представьте себе жалкого, одинокого летчика, летящего на высоте ОДИННАДЦАТЬ ТЫСЯЧ МЕТРОВ!!! Без самолета…

Оригинал размещен в блоге The Andygrom.

( Читать комментарии () | Оставить комментарий )